Из воспоминаний Людмилы Игнатенко, жены погибшего пожарника
Василия Игнатенко (погиб вследствие лучевой болезни, полученной в ходе ликвидации пожара на Чернобыльской АЭС).

Я каждый день меняла эту простыночку, а к вечеру она вся в крови.
Поднимаю его, и у меня на руках остаются кусочки кожи, прилипают.
Прошу: «Миленький! Помоги мне! Обопрись на руку, на локоть, сколько
можешь, чтобы я тебе постель разгладила, не покинула наверху шва,
складочки». Любой шовчик — это уже рана на нем. Я срезала себе ногти до крови, чтобы где-то его не зацепить.

Выйду из палаты в коридор… И иду на стенку, на диван, потому что я ничего не вижу. Остановлю дежурную медсестру: «Он умирает». — Она мне отвечает: «А что ты хочешь? Он получил тысяча шестьсот рентген, а смертельная доза четыреста.» Ей тоже жалко, но по-другому. А оно все моё… Все любимое.

В больнице последние два дня… Подниму его руку, а кость шатается, болтается кость, телесная ткань от неё отошла. Кусочки лёгкого, кусочки печени шли через рот… Захлёбывался своими внутренностями… Обкручу руку бинтом и засуну ему в рот, все это из него выгребаю… Это нельзя рассказать! Это нельзя написать! И даже пережить…