Как сын великого Шаляпина вышел из тени отца, создал 413 обложек культового журнала и стал "Мистером Time"
Обложки журнала Time - это, как принято говорить, отдельный вид искусства. И более четырехсот из них были созданы художником, который, не выбери эту профессию, провел бы всю жизнь в бесконечных сравнениях с великим отцом. В его работах и безжалостно точный взгляд гениального портретиста, и жестокий юмор, и безупречное чувство композиции, и все, что во многом повлияло на американскую школу иллюстрации. А звали этого художника Борис Федорович Шаляпин.
Всем выйти из тени
Борис Шаляпин – сын Федора Ивановича Шаляпина и балерины Иолы Торнаги. Говорят, он хотел быть певцом – и против этой затеи выступали все, включая, разумеется, отца, понимавшего, что никакой певческий талант не позволит отпрыску выйти из его тени. Впрочем, Борис проявлял себя и в других творческих делах – например, отлично рисовал. Это и определило его дальнейший жизненный путь.
В 1922 году Федор Шаляпин с большей частью семьи уехал из России. А вот Борис эмигрировать не спешил – оставшись с матерью в Москве, три года он проучился на скульптурном факультете знаменитого ВХУТЕМАСа, где царили революционные настроения, безудержная страсть к экспериментам, подчас совершенно бесплодным, и бесконечные творческие искания. Вероятно, решение Бориса Шаляпина оставаться в России было связано и с личными обстоятельствами – у него был бурный роман с некой Маргаритой Воронцовой (будущей советской разведчицей), в замужестве Конёнковой. Собственно, супругой Сергея Тимофеевича Конёнкова, «русского Родена», который и руководил отделением скульптуры во ВХУТЕМАСе.
Конёнковы уехали в 1923 году – сначала, по предложению Луначарского, в Ригу, затем в США, формально – для организации выставки русского и советского искусства. Они должны были вернуться через несколько месяцев, но задержались в Нью-Йорке на двадцать два года. А в 1925 году по приглашению отца Борис Шаляпин все-таки приехал во Францию, где продолжил обучение у Шарля Герена и эмигрировавших русских художников. Отец всячески его поддерживал, приобрел для него мастерскую, помог с организацией первой выставки – в фойе театра Ковент-Гарден в Лондоне. А вскоре это в каком-то смысле вошло у старшего Шаляпина в привычку – по условиям контракта в каждой гостинице, где он останавливался во время гастролей, проводилась выставка работ его сына. Помимо этого, Федор Иванович с большой охотой позировал сыну, который изображал его во всех сценических образах и в домашней обстановке. Правда, во время первого посещения США плыл младший Шаляпин в каюте третьего класса, в отличие от отца, занимавшего шикарную каюту класса люкс. Но, в конце концов, именно Федор Шаляпин сделал ему самую громкую рекламу. Так в конце двадцатых – начале тридцатых годов Борис Шаляпин уже приобрел репутацию талантливого портретиста, на него посыпались заказы…
Кроме того, в тридцатые годы он много занимался сценографией, создавал эскизы декораций для оперы «Демон» Рубинштейна, работал как театральный плакатист.
«Мистер Тайм»
С журналом Time Шаляпин сотрудничал тридцать лет, создал более пятисот обложек – опубликовано четыреста тринадцать. Его работы отличало доскональное отображение внешних черт портретируемых, но, что важнее – и тонкое понимание их характеров. Он сопровождал портреты атрибутами, государственными символами, ироничными деталями, раскрывавшими роль той или иной персоны в политике, искусстве или общественной сфере. Работал он быстро, моментально реагируя на горячие политические новости – важнейшее качество для журнального иллюстратора.
Шаляпин возлагал большие надежды на художественную среду США, где реалистический подход находил больше понимания, чем во Франции, и действительно был там весьма популярен. Он изображал не только политиков. Шаляпин писал портреты русской эмиграции – писателей, актеров, театральных деятелей, создал большую портретную серию танцовщиц балета, рисовал и «для себя», и на заказ.
Шаляпин много работал как пейзажист, его кисти принадлежат пейзажи России, Франции, Швейцарии, Израиля, американских Коннектикута и Нью-Мехико. Не забывал он и о занятиях скульптурой.
Борис Шаляпин был человеком открытым, гостеприимным и щедрым. Во время поездок в Рим собирал в своем гостиничном номере большие компании, не прекращая на время этих визитов делать наброски – быстрые, точные, пронизанные глубокой симпатией. Впрочем, симпатизировал он не всем. Хотя начинал он свой творческий путь в одной из колыбелей русского авангарда, в целом работал в реалистическом ключе и не жаловал звезд европейского модернизма. Ему страшно не нравился Пикассо – известны даже издевательские карикатуры Шаляпина, посвященные ему. В 1935 году Борис Шаляпин обосновался в США, где нашел себя как художник-иллюстратор. В его доме в Коннектикуте тоже постоянно кто-то гостил – а еще там проходили шумные «русские вечеринки», где, разумеется, угощали водкой и икрой.
Бориса Шаляпина принято считать американским художником, поскольку большая часть его творческой жизни не только прошла в США, но и была непосредственно связана с работой в журнале Time в качестве иллюстратора. Однако он никогда не разрывал связей с родиной, многие его независимые работы посвящены воспоминаниям о ней. Шаляпин много общался с русскими эмигрантами, вокруг него вращалось буквально все творческое русскоязычное сообщество в США тех лет. В 1960 году он посетил Москву. Спустя пятнадцать лет там состоялась его персональная выставка и… совершенно потрясла художника. Он никак не ожидал, что люди будут готовы часами стоять в очереди, чтобы увидеть его работы! Шаляпин мечтал перевезти останки отца в Москву, открыть там музей его имени (Иола Торнаги тоже всю жизнь ратовала за создание музея) – этого ему не удалось, но все задуманное случилось уже после его смерти. Борис Федорович скончался в 1979 году в Коннектикуте. В 1988 году в бывшем семейном особняке действительно открылся Мемориальный дом-музей Шаляпина.
#история_живопись
