Староладожская крепость долгое время защищала водный путь из Балтийского моря вглубь земель русских. Шведы постоянно пытались захватить эту крепость, но так и не смогли.

Картина "Защита Старой Ладоги от Шведов"
Художник Федоров А.И

В одной из сцен фильма «Место встречи изменить нельзя» муровец Петюня Соловьев рассказывает коллегам о выигрыше в лотерею и мечтает о том, как теперь у него наладится жизнь. Петюня мечтает купить домик в деревне с коровой и кабанчиком, радуясь 50-тысячному кушу. Однако, насколько на самом деле был велик выигрыш парня, и не приукрасило ли советское кино действительность? Действительно ли 50 тысяч рублей на тот момент было такой огромной суммой, и откуда вообще взялась какая-то лотерея в Советском Союзе?

Эта фотография 1955 года — один из самых известных снимков Вальтера Чандохи. "Моя дочь Паула и котёнок одновременно ""улыбнулись" на камеру".

Алексей Миронов сыграл старого Копытина в «Месте встречи». Маленькая роль верного водителя Жеглова сделала тогда Миронова знаменитым.

В «Эре милосердия» у Вайнеров он выписан скупо и не трогательно - чудаковатый персонаж, уверенный, что «человек создан по образу и подобию автомобиля». Так говорит о нем Жеглов.

У Миронова Копытин получился почти главой семьи муровцев, как мудрый и спокойный отец большого и сложного семейства.

Было во всех его ролях что-то отеческое - вез ли он после взятия банды совершенно потерянного Шарапова или ласково журил профессора Преображенского за излишнюю опеку над вконец обнаглевшим псом.

Девятиклассником, приписав себе год, он ушел добровольцем на фронт. Воевал на Северо-Западном и Воронежском фронтах, на 1-м Украинском командовал огневым взводом зенитного артиллерийского Краснознаменного полка.
Участвовал в битве за Москву, Курской битве, битве за Днепр, освобождении Правобережной и Западной Украины.

В серии, когда Шарапов приходит на праздник весь в орденах, Копытин тоже при полном параде: Алексей Иванович на съемки надел свои боевые ордена и медали, одна из которых «За взятие Берлина»... Воевать умел, знал все тонкости военного дела, поэтому после Победы преподавал в Школе сержантского состава в Вене.
Вернувшись в Москву, поступил в ГИТИС и 35 лет прослужил в Театре Советской Армии, где не только переиграл весь репертуар, но и сам поставил несколько спектаклей, в том числе, и «Воскресение» Уильяма Фишера с моей подругой Ольгой Богдановой в главной роли.

Умер скоропостижно в 1999-м. За шесть дней до смерти выступал на концерте, посвященном Дню милиции, пел, танцевал. На похороны любимого артиста московская милиция выделила транспорт, венки и целый эскорт своих сотрудников. Все, как полагается, когда провожают своих.
© Станислав Садальский

Юрмала, Латвия. 1976.

Нужно было обедать. Почти ни у кого из женщин никакого продовольствия не было. Только две демьянские бабы принесли с собой в котомке по небольшой краюшке хлеба, да и то он был черствый. Стали сговариваться, чтобы сообща купить хлеба и соли, а у приказчика попросить ведерко воды на запивку и ковшичек. Подговаривала всех Лукерья. Она вызывалась и сходить в лавку за хлебом.
— Сколько нас всех? — ораторствовала она. — Нашей компании одиннадцать душ, да три чужие — четырнадцать стало быть. Ежели на четырнадцать женщин каравай хлеба в двадцать три или четыре фунта купить, то нам за глаза довольно. Полфунта соли на всю братию. Давайте, девушки, по пятачку с сестры, а что лишнее будет — я потом возвращу. Рассчитаемся. Не разносолов еще каких-нибудь покупать от двугривенного заработка.
— Лучку-бы, милые, по головке, лучку… Очень уж хорошо этот лук на еду тянет и всякая еда от него вкусна, предложила какая-то демьянская баба.
— Лучку! — перебила ее демьянская баба с широким лицом. — А ты знаешь-ли, что в Питере лук-то стоит?! По копейке за головку, меньше не отдадут, а это полфунта хлеба. Нет, Бог с ним, с луком! Такие-ли сегодня заработки, чтобы лук есть!
— Да вы сыпьте по пятачку-то. Может быть, я ухищрюсь на эти деньги и несколько головок луку купить. Ну, по половинке луковки поделим, ежели мало лавочник даст, а все-таки будем с луком. Анфисушка! Давай пять копеек! — приставала Лукерья к женщинам и подставляла подол своего платья.
— Кабы были у нас ложки да можно-бы было где-нибудь раздобыться чашками, то тюрю из хлеба-то с луком на воде сделать… То-то было-бы хорошо, девушки, похлебать! — говорила демьянская женщина со скуластым лицом.
— Вишь, лакомка! Хороша и без тюри, — отвечала ей Анфиса.
Николай Лейкин «На заработках» (Роман о жизни чернорабочих женщин)
Владимир Маковский «Обед», 1875 год