⚡ Двухмерные повторы? Вау, их добавили в PUBG в обновлении 30.2

Она доступна в отчетах матчей в разделе Статистика — Журнал матчей — Отчет матча — вкладка Двухмерный повтор.

Какая-то странная статистика вышла у них

Братва, дарова, объясните пожалуйста мне, что это значит в стате за матч (урон, уничтожение, вырублено и т. д.) средняя статистика на ранге ас идёт в общем с сервака или конкретно от меня. И плохая эта стата или норм.

🇵🇹 Резкий поворот в оценках игры Роналду на Евро:

💬Гуллит: «Промахнулся со всех штрафных и не забил с пенальти, а потом разрыдался крокодиловыми слезами. Неприемлемо».

💬Аршавин: «Для меня он выглядит как девочка. Он плачет не потому, что плачет, а потому, что его снимут на камеру и об этом будут говорить».

💬Линекер: «У Роналду ужасная статистика штрафных – один гол за 60 ударов. Бруну лучше исполняет стандарты, но отобрать их у Криштиану почти невозможно».

💬Ширер: «Он явно требует играть в каждом матче, бить каждый штрафной. Было 4-5 ударов, один из них с нелепого угла. И, конечно, пенальти, после чего он разрыдался. Это истерика, не так ли?»

🇮🇹Филиппо Индзаги: «По правде говоря, я немного зол на Криштиану Роналду и Лионеля Месси. Из-за них кажется, что мы с Раулем забили мало голов за карьеру».

📊Статистика Индзаги:
✅624 матча
⚽288 голов

📊Статистика Рауля:
✅915 матчей
⚽383 гола

Статистика прослушиваний трека «Haegeum» от Agust D на Spotify:

27 июня — 908,458
28 июня — 987,367
29 июня — 970,188 (разница -17,179)⬇️

Общее количество прослушиваний: 297,397,350

Infarmya

Я помню свой первый бой, в котором из нас, сорока двух человек, осталось в живых четырнадцать.
Я ясно вижу, как падал, убитый наповал, мой друг Алик Рафаевич. Он учился во ВГИКе, хотел стать кинооператором, но не стал…
Мы бежали недалеко друг от друга и перекликались — проверяли, живы ли. И вдруг:
— То-о-о-ли-ик!
Обернулся. Алик падает…
Рядом кто-то кричал:
— Чего уставился? Беги со всеми, а то и самому достанется, если на месте-то…
Я бежал, не помня себя, а в голове стучало: нет Алика, нет Алика… Помню эту первую потерю как сейчас…
Из оставшихся в живых сформировали новый полк — и в те же места. Грохот такой стоял, что порой сам себя не слышал. А однажды утром была абсолютная тишина, и в ней неожиданно:
— Ку-ка-ре-ку-у!..
Петух какой-то по старой привычке начинал день. Было удивительно, как только он выжил в этом огне. Значит, жизнь продолжается…
А потом тишину разорвал рев танков. И снова бой.
И снова нас с кем-то соединили, и снова — огненная коловерть… Командиром нашего взвода назначили совсем молоденького, только что из военшколы, лейтенанта. Еще вчера он отдавал команды высоким, от юношеского смущения срывающимся голосом, а сегодня… я увидел его лежащим с запрокинутой головой и остановившимся взглядом.
Я видел, как люди возвращались из боя совершенно неузнаваемыми. Видел, как седели за одну ночь. Раньше я думал, что это просто литературный прием, оказалось — нет. Это прием войны…
Но там же я видел и познал другое. Огромную силу духа, предельную самоотверженность, великую солдатскую дружбу. Человек испытывался по самому большому счету, шел жесточайший отбор, и для фронтовика немыслимо было не поделиться с товарищем последним куском, последним куревом. Может быть, это мелочи, но как передать то святое чувство братства — не знаю, ведь я актер, а не писатель, мне легче показать, чем сказать.
Говорят, человек ко всему привыкает. Я не уверен в этом. Привыкнуть к ежедневным потерям я так и не смог. И время не смягчает все это в памяти…
... Мы все очень надеялись на тот бой. Верили, что сможем выполнить приказ командования: продвинуться в харьковском направлении на пять километров и закрепиться на занятых рубежах. Мороз стоял лютый. Перед атакой зашли в блиндаж погреться. Вдруг — взрыв! И дальше — ничего не помню… Очнулся в госпитале. Три ранения, контузия. Уже в госпитале узнал, что все, кто был рядом, убиты. Мы были засыпаны землей. Подоспевшие солдаты нас отрыли.
В госпитале меня оперировали, вытащили осколок, а потом отправили санпоездом в другой госпиталь, находящийся в дагестанском городе Буйнакске. Помню заставленные кроватями длинные коридоры. И громкий, словно пытающийся сдержать неуемную радость голос Лидии Руслановой: "Валенки, валенки…"
Пластинку ставят несколько раз. Мы знаем: это по просьбе бойца, который сейчас на операции. Ему надо было срочно ампутировать ногу, а в госпитале не осталось анестезирующих средств. Он согласился на операцию без наркоза, только попросил: поставьте "Валенки"…
Когда меня спрашивают, что мне больше всего запомнилось на войне, я неизменно отвечаю: "Люди". Есть страшная статистика: из каждой сотни ребят моего поколения, ушедших на фронт, домой возвратились лишь трое… Я так ясно помню тех, кто не вернулся, и для меня слова "за того парня" звучат уж никак не отвлеченно…
После ранения на фронт я вернуться уже не смог. Меня комиссовали подчистую, никакие мои просьбы и протесты не помогли — комиссия признала меня негодным к воинской службе. И я решил поступать в театральный институт. В этом был своего рода вызов врагу: инвалид, пригодный разве что для работы вахтера (я действительно побывал на такой работе), будет артистом. И здесь война вновь страшно напомнила о себе — требовались парни, а их не было… Так что те слезы в фильме "Белорусский вокзал", в квартирке бывшей медсестры, вовсе не кинематографические.
Лично я не стал бы называть войну школой. Пусть лучше человек учится в других учебных заведениях. Но все же там мы научились ценить Жизнь — не только свою, а ту что с большой буквы. Все остальное уже не так важно…
Анатолий Папанов

Помню, уже спустя годы после войны бродил я по весеннему редкому лесу и вдруг увидел серый цементный конус с красной звездой и со столбцом фамилий на металлической табличке. Агапов, Дадимян, Мешков… Я читал фамилии незнакомых мне людей и когда дошел до начинающихся на букву «П», подумал, что мое место в этом списке было бы здесь. Деловито так подумал, просто. Такой реальной представлялась мне смерть в окопах той страшной войны, так часто дышала она мне прямо в лицо.
В армию меня призвали в 1940 году. Служба моя началась в Саратове, затем перевели в Оренбург. Там и застало меня известие о начале войны. Короткая подготовка — и на фронт. А возраст — всего девятнадцать.
В июле нас сформировали и направили на 2-й Юго-Западный фронт — харьковское направление. Прибыли оборонять небольшой городок. По виду тех, кто уже воевал, было ясно: тут «жарко». Окопались. Силища на нас шла — не сосчитать. Почти вся дивизия полегла, от нашего взвода человек шесть или восемь в живых осталось.
Основную тяжесть войны несла пехота. Мина, которая танку рвет гусеницу, пехотинцу отрывает ноги. Марш-бросок на лафете — одно, а на своих двоих, да еще по колено, а то и по уши в грязи, — другое. Пули бессильны перед броней, но вся броня пехотинца — гимнастерка. Сами понятия фронта и тыла относительны. Если пули противника доставали нас на излете и вязли в шинели, не задевая тела, — мы, пехота, уже считали себя в тылу.
Я помню свой первый бой, в котором из нас, сорока двух человек, осталось в живых четырнадцать. Я ясно вижу, как падал, убитый наповал, мой друг Алик Рафаевич. Он учился во ВГИКе, хотел стать кинооператором, но не стал… Мы бежали недалеко друг от друга и перекликались — проверяли, живы ли. И вдруг:
— То-о-оли-ик!
Обернулся. Алик падает…
Рядом кто-то кричал:
— Чего уставился? Беги со всеми, а то и самому достанется, если на месте-то…
Я бежал не помня себя, а в голове стучало: нет Алика, нет Алика… Помню эту первую потерю как сейчас…
Из оставшихся в живых сформировали новый полк — и в те же места. Грохот такой стоял, что порой сам себя не слышал.
А однажды утром была абсолютная тишина, и в ней — неожиданно:
— Ку-ка-ре-ку-у!..
Петух какой-то по старой привычке начинал день. Было удивительно: как только он выжил в этом огне? Значит, жизнь продолжается…
А тишину разорвал рев танков. И снова бой.
И снова нас с кем-то соединили, и снова — огненная коловерть… Командиром нашего взвода назначили совсем молоденького, только что из военшколы, лейтенанта. Еще вчера он отдавал команды высоким, от юношеского смущения срывающимся голосом, а сегодня… я увидел его лежащим с запрокинутой головой и остановившимся взглядом.
Я видел, как люди возвращались из боя совершенно неузнаваемыми. Видел, как люди седели за одну ночь. Раньше я думал, что это просто литературный прием, оказалось — нет. Это «прием» войны.
Но там же я видел и познал другое. Огромную силу духа, предельную самоотверженность, великую солдатскую дружбу. Человек испытывался по самому большому счету, шел жесточайший отбор, и для фронтовика немыслимо было не поделиться с товарищем последним куском, последним куревом. Может быть, это мелочи, но как передать то святое чувство братства — не знаю, ведь я актер, а не писатель, мне легче показать, чем сказать.
Говорят, человек ко всему привыкает. Я не уверен в этом. Привыкнуть к ежедневным потерям я так и не смог. И время не смягчает все это в памяти…
…Мы все очень надеялись на тот бой. Верили, что сможем выполнить приказ командования: продвинуться в харьковском направлении на пять километров и закрепиться на занятых рубежах.
Мороз стоял лютый. Перед атакой зашли в блиндаж погреться.
Вдруг — взрыв! И дальше — ничего не помню…
Очнулся в госпитале. Три ранения, контузия. Уже в госпитале узнал, что все, кто был рядом, убиты. Мы были засыпаны землей. Подоспевшие солдаты отрыли нас.
В госпитале меня оперировали, вытащили осколок, а потом отправили санпоездом в другой госпиталь, находящийся в дагестанском городе Буйнакске. Ехали долго, дней десять, и в пути мне было очень плохо, тяжело. Ухаживал за мной, помогая санитарам, молодой солдат (из легкораненых, как он говорил), совсем почти мальчишка. Прибыли к месту назначения, и в общей суматохе я потерял его из виду и очень грустил, потому что привык к этому доброму и улыбчивому пареньку. Когда стал ходить, неожиданно встретил его в коридоре госпиталя. Увидел и… мурашки по телу побежали: «легкораненый» был без ноги.
Когда меня спрашивают, что мне больше всего запомнилось на войне, я неизменно отвечаю: «Люди».
Есть страшная статистика: из каждой сотни ребят моего поколения, ушедших на фронт, домой возвратились лишь трое… Я так ясно помню тех, кто не вернулся, и для меня слова «за того парня» звучат уж никак не отвлеченно…
Однажды в телепередаче я рассказал об Алике Рафаевиче, и ко мне пошли письма: однофамильцы Алика спрашивали о своих пропавших родственниках. А однажды пришла женщина, и я сказал: «Вы мама Алика». Ошибиться было невозможно, одно лицо… Мы переписываемся до сих пор.
В другой раз, выступая в Орехово-Зуеве, я рассказал о своем друге Александрове — был у нас такой веселый, бесшабашный солдат, этакий стиляга — он фасонисто подворачивал голенище валенка, и вот по этому подвернутому валенку, торчащему из сугроба, я его однажды и узнал… Откопали — и правда он. А после выступления за кулисы пришел парнишка: «Это, наверное, был мой папа…» Смотрю — лицо, походка, все похоже…
После ранения на фронт я вернуться уже не смог. Меня комиссовали подчистую, никакие мои просьбы и протесты не помогли, комиссия признала меня негодным к воинской службе. И я решил поступать в театральный институт. В этом был своего рода вызов врагу: инвалид, пригодный разве что для работы вахтером (я действительно побывал на такой работе), будет артистом. И здесь война вновь страшно напомнила о себе — требовались парни, а их не было… Так что те слезы в фильме «Белорусский вокзал», в квартирке бывшей медсестры, вовсе не кинематографические.

🇩🇰 Статистика cadiaN заметно просела после перехода в Liquid.. 😥

А куда теперь?

В 2023 году продажи алкоголя в России оказались рекордными за последние девять лет

Доля чистого спирта на потребителей старше 15 лет дошла до 8 литров — это рекорд с 2014 года. Как пишет "Коммерсантъ" со ссылкой на аналитиков, в 2007 году на российского потребителя старше 15 лет приходилось аж 11 л. чистого спирта, в 2017-м году - уже только 7 л. Однако в последние годы вновь начался рост.

Реальный уровень потребления может быть почти на треть выше того, который показывает официальная статистика из-за суррогатов, считают эксперты.

⚡ Статистика Бездны 4.7

112 тысяч прохождений на 36 звёзд

🇵🇹Криштиану Роналду: «Забить 1000 голов за карьеру? Я бы на 1000% предпочел снова выиграть ЕВРО, чем забить 1000 голов!

Завершить карьеру? В тот момент, когда я почувствую, что с меня хватит, я уйду на пенсию, возможно, это произойдет в ближайшие 10 лет».

📊 Статистика Роналду за карьеру:
✅ Игры: 1226
🚀 Голы: 895
🎯 Передачи: 251

В Хабаровском крае впервые с 2020 года никто не заболел коронавирусом

В Хабаровском крае впервые с начала пандемии не зарегистрировали ни одного случая COVID-19. Об этом в своём Telegram-канале сообщил заместитель председателя правительства по соцвопросам Евгений Никонов.

Статистика по числу заболевших ведётся по неделям. За минувший период наблюдений, отметил зампред, к врачам государственных поликлиник не обратился ни один человек с симптомами коронавирусной инфекции.

«Замечательная новость ко Дню медицинского работника!» — подчеркнул Никонов.

Из Самары уезжает в три раза меньше студентов, чем приезжает из других регионов. В вузах Самарской области учатся больше 100 тысяч человек

Получать высшее образование в Самару приезжает в три раза больше абитуриентов, чем уезжают в другие регионы. Такая статистика приведена в отчёте уполномоченного по правам человека за 2023 год. Всего в вузах Самарской области учатся более 100 тысяч студентов, в том числе более 70 тысяч по программам бакалавриата, свыше 20 тысяч по программам специалитета, и более 12 тысяч в магистратуре.

В прошлом году в самарские вузы поступили более 6800 абитуриентов из других регионов, причём больше 4300 из них – на платные отделения. В то же время, из Самарской области в другие регионы уехали учиться 1979 человек. Это меньше, чем годом ранее, когда было 2074. В отчёте уполномоченного отмечается, что количество студентов в вузах Самарской области постепенно растёт, в том числе за счёт абитуриентов из других регионов. А вот число бюджетных мест при этом уменьшается: если в 2022 году их было 12662, то в 2023 – уже 11729, пишет КП.

📊Статистика Криштиану Роналду в 2022 и 2023 году.